банни: пятнадцать лет назад катрина едва не смешала город с болотом, вдоль которого все это время он разрастался, как плесень – и странным образом, сточив дома, вырубив деревья и удобрив землю человеческой кровью, она так и не выветрилась из воздуха до конца: сладковатый запах гнили, густой и терпкой, встрявшей в переносицу, как гвоздь, теперь уже даже не кажется чем-то инородным.
рекс: здесь, в материнском ложе мха и тины, не так много вещей напоминают о доме — этот стол и густо насаженные неоновые вывески во французском квартале, расцветающие с приходом сумерек.